(Продолжение, см. № 26)

(Для удобства печати мы будем авторов книг указывать сокращенно впереди выписок).

23-го февраля, якобы из-за недостатка хлеба, в Петрограде начался "бабий бунт". Уместно нам вспомнить разговор кн.Оболенского с евреем ("революция начнется 22-го февраля").

Спиридович: "24-го из полученного письма Государь узнал от Царицы, что у В.К.Ольги Николаевны корь, также и у Наследника". Поздно вечером из разговора по телефону с Царицей Государь узнал кое-что о "голодных беспорядках".

25-го - В Ставке с утра говорят о Петроградских беспорядках.

Только вечером военный министр Беляев доносит Начштабу Верховного о начавшихся беспорядках. Доносит и ген.Хабалов, командующий войсками города и района.

Дворцовому Коменданту ген.Воейкову доносит о том же заведующий Особым отделом его канцелярии полк.Ратко и министр Внутренних дел Протопопов.

Беляев доносил, что ничего серьезного нет и меры приняты... к 26-му беспорядки будут прекращены.

Государь Хабалову телеграммой: "Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки". Протопопов доносил: Первый День бастовало около 90 тысяч рабочих, второй - до 160 тысяч, третий - около 200 тысяч. Полиция произвела несколько выстрелов по толпе. (На Выборгской стороне был избит полицмейстер полк.Шалфеев). Из толпы последовали ответные выстрелы.

    25-го     Городской голова по телефону добивается от Градоначальника освобождения арестованных. К вечеру толпа разгромила тюрьмы и выпустила всех арестованных.

Было разгромлено и подожжено здание Охранного Отделения...

Кобылин: "...Большевики в первый же день открыто объявили политическую забастовку - "Долой Царское правительство", "Да здравствует Временное правительство и Учредительное Собрание", Долой войну" (стр.281 ).

Воейков: "Этими волнениями воспользовалась Государственная Дума, которая со своим председателем Родзянко открыто вынесла свою революционную деятельность из стен Таврического Дворца. Государь принял решение распустить Государственный Совет и Государственную Думу. 26-го обе законодательные палаты должны были прекратить работу" (195).

Кобылин: 26-го события приняли угрожающий характер. Демонстранты начали братание с солдатами. В 3 часа пехота стреляла по толпе залпами. Из толпы стреляли по солдатам. Родзянко советовал военному министру рассеивать толпу при помощи пожарных (водою).

    26-го    днем Государь показал Воейкову телеграмму от Родзянко: "Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. Растет общее недовольство. Войска стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием, составить новое правительство. Всякое промедление смерти подобно".

Государю сообщили, что Дума постановила не расходиться.

    27-го утром Алексеев передал Государю телеграмму Родзянко:

"Положение ухудшается. Нужно принять немедленно меры, ибо завтра будет поздно. Настал последний час, когда решается судьба Родины и Династии".

27-го Хабалов донес в Ставку, что "беспорядки продолжаются, и приказания Его Величества выполнить не может". Государь решил отправить в Петроград сильный воинский отряд под командой ген.Иванова и подавить восстание.

Кобылин - ...27-го утром Дума решила указу о прекращении занятий не подчиняться». Ею был выбран Временный Комитет Государственной Думы (293).

А в одной из комнат Дворца собрался только что организованный Совет рабочих депутатов (в него вошли и лица Военно-Промышленного комитета, арестованные по требованию ген.Глобачева). Председателем Совета был избран Чхеидзе, его заместителем - Керенский (он же и член Временного Комитета) (295).

По вызову Родзянко в Мариинский дворец приехал из Гатчины Вел. Князь Михаил Александрович. Кн.Голицын (предс.Совета министров) и Родзянко приехали во дворец к 8-мИ час.вечера и встретились с Beл. Князем. Они просили Вел.Князя объявить себя регентом, принять командование над всеми войсками и поручить кн.Львову сформировать правительство. Вел.Князь отказался, но его убедили обратиться к Государю с просьбой "уволить весь Совет Министров и кн.Львову поручить образовать новое правительство. Вел.Князь просил Государя не приезжать в Царское Село".

В 10 час.вечера из Ставки от имени Государя ответил Алексеев, что Государь благодарит за сообщение, но... выезжает 28-го февраля.

Воейков писал: ... Получив от Родзянко тревожное сообщение, Государь послал Иванова (с сильным воинским отрядом) в Петроград и Царское Село, но сам из Ставки не хотел уезжать (199).

    27-го вечером из Царского Села обер-гофмаршал граф Бенкендорф по поручению Императрицы звонил по телефону и передал, что "Государыня очень беспокоится за детей... и предполагает выехать с детьми навстречу Государю. Воейков доложил Государю. "Ни в коем случае. Я сам решил сейчас ехать в Царское Село, и сделайте распоряжение для отъезда" - приказал Государь (201).

Кобылин: ...28-го около 4-х часов дня в Думу пришел Гвардейский Экипаж с Великим Князем Кириллом Владимировичем... с красным бантом на груди (312) и заявил, что Гвардейский экипаж в полном составе в распоряжении Государственной Думы.

    28-го    февраля был образован Временный Комитет Государственной Думы... Таким образом, в Петрограде стало два параллельных учреждения, старавшихся захватить власть в свои руки. Но у Совета рабочих депутатов уже был опыт первой революции 1905 года, и фактически он уже всем и распоряжался, а не Родзянко и Временный Комитет.

Спиридович: "27-го около 10 час.вечера Государю доложили о полученной телеграмме ген.Рузского - он повторял телеграмму Родзянко и поддерживал его ходатайство. "Дерзаю... доложить соображения о крайней необходимости принятия срочных мер... чтобы успокоить население. Позволю себе думать, что, при существующих условиях, меры репрессии могут скорее обострить положение, чем дать необходимое длительное удовлетворение" (179). 

Кобылин: "В 6 час.утра 28-го Родзянко послал телеграмму Алексееву и Главнокомандующим фронтами об образовании Временного Комитета Гос.Думы. В это время в Петрограде уже шли аресты бывших министров" (298).

Можно и надо отметить, что _с Государем уже не считались. И.Бугураев.

Около 12 час.ночи Государь со свитою прибыл на станцию в поезд. Литерный поезд Б. (свитский) вышел в 4 часа утра. Поезд А., в котором был Государь, вышел в 5 час.утра 28-го февраля.

Кобылин: 28-го утром в Думу начали приводить арестованных министров. Вечером сам явился жалкий Протопопов (306). В Петрограде (писал Кобылин) все нервничают и боятся. Боятся прихода войск с фронта, боятся возвращения Государя. Во что бы то ни стало стремятся помешать продвижению поездов. Это поручили Бубликову - масону. Ему удалось захватить управление всеми железными дорогами, и он отдал распоряжение о подчинении их ему и его помощнику Ломоносову.

28-го Совет рабочих пополнен представителями солдат гарнизона и переименован в Совет рабочих и солдатских депутатов.

28-го Советом вынесено постановление о выпуске знаменитого приказа НОМЕР ПЕРВЫЙ, лишавшего власти офицеров и послужившего началом разложения всей Армии. Временный Комитет никак не реагировал на этот приказ. А в дальнейшем и А.Гучков приложит свою руку к разложению Армии. Ее силу надо было уничтожить, - чтобы она (Армия) не могла, подавить восстание, как это было в 1905 году.

Спиридович: "Прямое кратчайшее расстояние от Могилева до Царского Села по Виндаво-Рыбинской дороге 750 верст. Но почему-то выбрали дорогу в 950 верст - Могилев-Орша-Вязьма-Лихославль-Тосно-Галчина-Царское село. После Орши Государю вручили телеграмму Государственного Совета... с просьбой о смене правительства.

В Орше Воейков получил телеграмму Беляева (от 11 час.32 мин. 28-го), которую доложил Государю. Военный министр доносил: мятежники овладели, во всех частях города, важнейшими учреждениями. Войска... бросают оружие и переходят на сторону мятежников. На ули цах беспорядок (все время) стрельба... Скорейшее прибытие войск крайне желательно.

В 3 часа в Вязьме от Беляева:"В 12 час.28 февраля остатки верных ча.стей - две батареи, четыре роты пехоты и одна пулеметная - по требованию Морского министра выведены из Адмиралтейства, чтобы не подвергнуть разгрому здание" (228).

В 9 час.27 мин. пришли на ст.Лихославль. Узнали, что творилось в Петрограде по 27-ое. Государь телеграфировал Царице: "Рад, что у вас благополучно. Завтра утром надеюсь быть дома". Поезд пошел дальше. На столе служебного вагона лежала циркулярная телеграмма Бубликова. Вся свита поняла ее революционное значение. Поезд литера Б. в 9 час.45 мин. в Вышнем Волочке. Коменданту поезда вручили телеграмму для Воейкова. В Лихославле от жандармского начальства получили первые сведения, что творилось в Петрограде: об образовании Комитета Государственной Думы - председатель Родзянко, о телеграмме Бубликова по всем жел.дорогам: оставаться на своих местах и выполнять распоряжения Бубликова.

Спиридович: 12 час.ночи - поезд лит.А. прибыл в Бологое. "Здесь узнали, что в Петрограде настоящее революционное правительство во главе с Родзянко, а станция Любань занята революционными войсками. Принесли телеграмму Грекова: царские поезда направлять Петроград - Николаевский вокзал.

В часа 45 мин, в Малой Вишере (154 версты от Петрограда)... Здесь был и поезд Лит.Б. Узнали, что ст.Тосно занята роволюционными войсками и что пор.Греков требовал царские поезда направлять в Петроград - Николаевский вокзал, а не в Царское Село.

Было около 4 час.утра (1-ое марта). Разбудили Государя. После доклада он приказал двигаться на Бологое-Дно, чтобы оттуда попасть ближе к Действующей Армии и в Псков, где был аппарат Юза. (Ясно, что Государь не знал, что ген.Рузский будет работать с революционерами).

Спиридович: 9 часов утра 1-го марта в Бологое... Чтобы продолжать движение на Псков, надо было с Николаевской дороги перейти на Виндаво-Рыбинскую и переменить паровозы. Кто-то дал знать Бубликову о прибытии царских поездов. Он сообщил Родзянко и запросил его: "Как поступить с императорским поездом?". Родзянко приказал царский поезд задержать и передать Государю, что Родзянко просит дать ему аудиенцию. Начальник Виндаво-Рыбинской жел.дороги запросил Ломоносова (помощника Бубликова), дать ли назначение поезду из Бологое на Псков. Ломоносов ответил: "Ни в коем случае". Через 1 минут Ломоносов сообщил: "Поезд Лит.А. без назначения, с паровозом Николаевской жел.дороги двинулся на Псков" (233). Помешать движению и задержать поезд не удалось.

На ст.Дно, в 3 часа дня Государь получил телеграмму от Родзянко, который просил подождать его приезда из Петрограда. Воейков пошел узнать по аппарату, когда приедет Родзянко. Ответили - поезд готов на станции, но когда Родзянко выедет - неизвестно. (Впоследствии выяснилось, что Совет рабочих и солдатских депутатов не разрешил Родзянко ехать к Государю: боялись, что Родзянко и Государь могли сговориться...). (Ясное доказательство бессилия Родзянко: всем управлял Совет).

Государь ждал Родзянко, но, не дождавшись, приказал двигаться на Псков. Родзянко послать телеграмму ехать в Псков. Воейков писал, что в купэ, куда позвал его Государь, он говорил "о своем предположении дать ответственное министерство". Государь приказал Воейкова выехать из Пскова навстречу Родзянко, проехать с ним 2-3 станции и ознакомить Родзянко о намерении и желании Государя. . В Пскове была получена телеграмма: Бубликов извещал, что Родзянко отложил свой отъезд.

Спиридович: В семь часов 5 мин.вечера поезд подошел к станции Псков. Было совсем темно. На платформе пусто. Через несколько минут появился Рузский, не посчитавший нужным встретить прибытие Государя, как это обычно делалось. Дерзость Рузского была замечена. Ничего доброго она не предвещала" (235).

Кобылин писал: "В 11 час.45 мин.утра 1-го марта в Ставке получили телеграмму из Пскова: императорский поезд вышел из Старой Руссы в Псков".

"В 1 час 15 мин. Алексеев послал телеграмму Иванову № 1833: "Частные сведения говорят, что 28 февраля в Петрограде наступило полное успокоение. Войска, примкнув к Временному правительству в полном составе, приводятся в порядок и тд." "Если эти сведения верны, то меняется способ ваших действий. Воззвание нового министра Бубликова к железнодорожникам... ведет к усиленной работе... Доложите Его Величеству все это и убеждение, что дело можно провести мирно"... (Предполагалось, что Иванов встретится с Государем и ему доложит.. М.Б.).

"Эту же точку зрения (остановить войска) доложил и ген.Рузский, который впервые увидел Государя в Пскове 1-го марта вечером. Затем в 9 час.40 мин. (после обеда) и снова ночью в 12 час.5 мин. Известно, что ген.Рузский лично и убедил Государя отдать приказ о приостановлении движения войск на Петроград. Это видно из ночного (в 3 часа утра) телеграфного переговора генерала с Родзянко (327) Кобылин писал, что сведения о посылке отряда ген.Иванова создали настоящую панику. Рузский сообщил Иванову: Государь Император дал указание не предпринимать ничего до личного свидания. (Телеграмма была послана в 12 ч.20 мин. пополуночи на 2-ое марта).

Кобылин писал о прибытии поезда на станцию Псков: "флигель- адъютант полк.Мордвинов был дежурным и стоял у открытой двери площадки вагона и смотрел на приближавшуюся платформу... почти неосвещенную и совершенно пустынную. Ни военного, ни гражданского начальства, (за исключением, кажется, губернатора), всегда задолго и в большом числе собиравшегося для встречи Государя, на ней не было. Поезд остановился. Прошло несколько минут... и я увидел, наконец, ген.Рузского, переходившего рельсы... Рузский шел медленно, как бы нехотя, и, как нам всем показалось, будто нарочно не спеша. Голова его, видимо в раздумье, была низко спущена. За ним шел ген. Данилов и еще два-три офицера из его штаба" (331),

Государь принял Рузского немедленно. Он недолго был у Государя и вскоре пришел в купэ сопровождавших Государя. На вопросы, с раздраженной досадой, Рузский ответил: "Теперь уже трудно что-нибудь сделать, давно настаивали на реформах... не слушались... голос хлыста, Распутина имел большой вес... вот и дошли... до всего того, что сейчас посылать войска в Петроград уже поздно, телеграмма Алексеева повлияла. Что делать? - переспросил Рузский. - Теперь придется, может быть, сдаваться на милость победителя" (332).

Воейков: "... ген.Рузский, будучи по болезни уволен с поста главкома Северо-Западного фронта, слал с Кавказа, где он лечился, телеграмму за телеграммой тому же Распутину, прося его молитв о возвращении его на этот фронт" (207). 

Кобылин: Бубнов о Рузском писал: "Потеряв надежду достигнуть Царского Села, Государь направился в Псков, где находилась штаб-квартира ген.Рузского. Этот болезненный, слабовольный и всегда мрачно настроенный генерал нарисовал Государю самую безотрадную картину положения в столице и выразил опасение за дух войск своего фронта по причине его близости к охваченной революцией столицы". Из этих войск можно еще было сформировать отряд и отправить в столицу. Но у генерала Рузского воля была подавлена" (334). (К этому необходимо добавить, что генерал-адъютант Рузский был главным действующим лицом у революционеров и был за отречение Государя от престола. Н.Б.).

Ген.Дубенский, ведший дневник событий при Государе, писал: "Фраза - надо сдаваться на милость победителей - все уяснила и с несомненностью указывала, что не только Дума, Петроград, но и лица высшего командования на фронте действовали в полном согласии и решили произвести переворот" (335).

Воейков: "Когда Рузский был принят Государем, то представил ему телеграмму Алексеева... "о ежеминутно растущей опасности распространения анархии в стране, дальнейшего разложения армии и невозможности продолжения войны при создавшейся обстановке - настоятельно требуют издания Высочайшего акта... признания ответственного министерства и поручения составления его председателю Гос.Думы. К этому времени из Ставки Рузскому уже был прислан манифест, составленный ген.Алексеевым по его личному разумению, а не по приказу Государя. Это подтверждает мое заявление, что с Государем уже не считались... Ему предписывали и указывали, что надлежит делать. Можно отметить, что в это время (1-го марта) Государственная Дума уже не существовала, а был Временный Комитет Государственной Думы. Почему же ген.Алексеев писал о председателе Гос.Думы? М.Б.

Воейков: "Государь позвал меня и передал телеграмму на имя Родзянко"... объявлявшую об ответственном министерстве, сохранив за собою посты министерств: военного, морского и иностранных дел. В свитском вагоне Воейков обратился к ген.Данилову "о предоставлении мне аппарата Юза для передачи телеграммы". Рузский, после доклада "бывший в купэ министра двора, услыхав это, вышел в коридор и заявил, что это невозможно". - "Это - повеление Государя" - сказал Воейков. Рузский вернулся к гр.Фредериксу и сказал, что такого "оскорбления" он перенести не может: что он здесь - главнокомандующий генерал-адъютант, что сношения Государя не могут проходить через его штаб помимо его и что он не считает возможным, в такое тревожное время, допустить Воейкова пользоваться аппаратом его штаба". Проще сказать: Рузский не исполнил приказания Государя: проявил непослушание и препятствовал отправке телеграммы о даровании ответственного министерства. И.Б.

  Граф Фредерике, выслушав Рузского, пошел со мною (Воейковым) к Государю, доложил о происшедшем столкновении... Государь удивился требованию Руского... взял от меня телеграмму и отдал ее гр. Фредериксу с приказанием передать Рузскому для отправки". Радостный Рузский ушел с нею, "успев поделиться... о сдаче на милость победителя".

Спиридович: "Когда Фредерике передал телеграмму Рузскому с просьбой переслать Родзянко, Рузский прочел ее и нашел, что в ней не сказано об ответственности министров перед Думой. Граф вновь пошел к Государю, и телеграмма была исправлена по желанию Рузского". (252).

Кобылин: "Рузский незадолго до своей смерти передал свои записки для хранения ген.Вильчковскому, который опубликовал их в 1922 году. У Государя Рузский стал с жаром доказывать Государю необходимость ответственного министерства перед палатами. Государь возражал спокойно, хладнокровно и с чувством глубокого убеждения. Его основная мысль была, что он для себя в своих интересах ничего но желает, ни за что не держится, но считает себя не вправе передать все дело управления Россией в руки людей, которые сегодня, будучи у власти, могут нанести вред родине, а завтра умоют руки, подав с кабинетом в отставку". "Я ответственен перед Богом и Россией за все, что случилось и случится, будут ли министры ответственны перед Думой и Гос.Советом - безразлично. Я никогда не буду в состоянии, видя, что делается министрами не ко благу России, с ними соглашаться, утешаясь мыслью, что это не моих рук дело, не моя ответственность". Рузский старался доказать Государю, что эта мысль ошибочна, что следует принять формулу: Государь царствует, а правительство управляет" (Вильчковский, стр. 169, 171). После этого Рузский получил из Ставки текст манифеста, предложенный Алексеевым, отнес его Государю, и этот текст был принят Государем без возражений. Государь только добавил, что эму это решение очень тяжело, и раз этого требует благо России, он на это, по чувству долга, должен согласиться. "Рузский с Даниловым отправились в город в 2 с половиной часа ночи для разговора с Родзянко (341).

Кобылин: "Государь был уже пленником Рузского. Единственным связующим элементом Государя с армией был ген.Рузский и его ближайшие подчиненные" (338).

Воейков: "Утром 2-го марта на платформе жел.дорожной станции увидел адъютанта штаба 2-й кавалерийской дивизии, посланного начдивом в Псков узнать, что там творится. Вся дивизия находилась в эшелонах (вагонах) на желдорожном пути в двухчасовом переходе от Пскова, распоряжением Рузского остановленная в своем движении на Петроград.

Странно было, что ее начдив князь Ю.И.Трубецкой, принадлежавший к семье близких ко Дворцу лиц, сам долгое время занимавший пост Командира Собственного Его Величества Конвоя, не счел нужным долгом, находясь в близком расстоянии, приехать к Государю" (210).