ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ

"Генерал А.П.Кутепов"

Под этим заглавием в "ПЕРВОПОХОДНИКЕ" № 22 была напечатана статья, подписанная - Нина Ф.Бурова. Нам, читателям этого военного журнала, известно, что ген.Кутепов играл выдающуюся роль в истории "Белого движения" и борьбе с коммунизмом.

Совершенно непонятно, и чему же автор этой статьи ничего не сообщил о некоторых очень важных событиях, связанных с именем ген. Кутепова и имевших большое значение в общем ходе дела борьбы "белых с красными". Ведь о ген.Кутепове в "Очерках русской смуты" много писал его ближайший начальник (и соратник) бывший Главнокомандующий Вооруженными силами Юга России ген. А.И.Деникин.

Можно предполагать, что все эти данные должны быть известны и г-же К.Буровой. Они уже ВОШЛИ в историю Русской революции юга России. Переделать, изменить или умолчать о них уже нельзя.

Я очень прошу вас, господин Редактор, разрешить мне для установления точности (и полноты) исторических событий сообщить читателям вашего прекрасного журнала "ПЕРВОПОХОДНИК" некоторые дополнительные сведения.

На странице 19-й этого журнала напечатано, что 30-го марта 1918 года ген.Кутепов принял Корниловский полк. 31-го марта был убит генерал Корнилов. В командование Добрармией вставил ген.А.И. Деникин". После этой фразы сразу напечатано: "Искусно маневрируя, армия вырвалась из кольца большевиков, воспрянула духом и пошла на Дон. Донцы просили забыть старое и придти на помощь". Прочитав это, читатель получает впечатление, что армия воспрянула духом, потому что она вырвалась из окружения... Но, как известно, главная причина подъема духа добровольцев заключалась не в этом.

Для читателей, мало знающих этот период борьбы "белых с красными", не все может быть ясно и понятно. Эти читатели могут не знать, как Добровольцы восприняли смерть ген.Корнилова и все то, что произошло вскоре после этого...

"Вначале, - писал ген.Деникин, - смерть главнокомапдзпощего хотели скрыть от армии до вечера. Напрасные старания. Весть разнеслась, СЛОВНО по внушению. Казалось, что самый воздух напитан чем-то жутким и тревожным... Скоро узнали все. Впечатление потрясающее. Люди плакали навзрыд, говорили между собою шопотом. Ползли слухи, один другого тревожнее, о новых большевицких силах, окружающих армию со всех сторон, о неизбежности плена и смерти. Конец всему!" (Книга 2-я, стр.299).

Госпожа Бурова также ничего не сообщила о следующих боях Добровольческой арми, о подвиге ген. С.Л.Маркова, сильно поднявшем настроение и дух добровольцев, когда на станции МедводоЕСкая 3-го апреля он ручной гранатой, брошенной им в упор машиниста, остановил бронепоезд красных... А добровольцы уничтожили весь поезд красных матросов... Тогда было захвачено 800 артиллерийских снарядов и 100.000 ружейных патронов, в которых так сильно нуждалась Добрармия.

А вскоре после этого, как писал ген.Деникин: "до нас доносились настойчивые слухи с Дона, что казачество восстало поголовно и что даже столица Дона - Новочеркасск - в руках восставших. Армия воспрянула духом окончательно" (стр.317).

Автор не указал и главной причины поворота Добрармии на Дон. Там - уже с 18-го марта - в полном разгаре было восстание казаков. Не указал и о помощи донцам отрядом полк.Дроздовского, когда он в разгар боя из Ростова подошел к Новочеркасску и спас город от захвата его большевиками, наступавшими с севера.

Нет указания (правильного) и на то, что только три Задонские станицы, вместе с отрядом полк.Барцевича, прислали своих гонцов и просили о помощи...

О повороте на Дон читаем у ген.Деникина: "Сведений, приведенных полк.Барцевичем, было достаточно, чтобы сделать выбор: "окно", а не "окошко"; возможность связи и сношений с внешним миром, а но оторванность и одиночество в кавказских предгорьях; новая военно-политическая база, а не продолжение партизанской войны. Словом - на Дон!" (стр.320).

После в статье читаем: "9-го июня 1918 г. Добрармия начала свой 2-й Кубанский поход". Полное игнорирование г-жей Н.Буровой главной роли Донских казаков. Не сказано ни одного слова о том, что на фронте в восемьсот (800) верст донцы сами - одни - вели беспрерывные бои с красными и, обеспечивая с севера спокойствие Добрармии, дали ей возможность подготовиться ко 2-му Кубанскому походу.

Нужно отдать должное Добрармии: она прочно обеспечивала тыл Донской армии. Ничего не сказала г-жа Н.Б. и о полутора тысячах раненых добровольцев, размещенных в лазаретах и госпиталях г.г. Новочеркасска и Ростова.

Автор статьи писал о ген.Кутепове и не всегда, когда это было нужно, вспоминал о роли Донских казаков. Вспоминал только изредка и, надо сказать правду, вспоминал весьма пристрастно. 

В "Первопоходнике" на стр.21 читаем: "Неудержимая лавина казаков, беженцев запрудила все пути отхода Добровольческого корпуса. 12-го марта Добровольческий корпус подошел к Новороссийску. А у Деникина написано: "11-го марта Добровольческий корпус, два Донских и присоединившаяся к ним Кубанская дивизия без директивы, под легким напором противника, сосредоточилась в районе ст.Крымской, направляясь всей своей массой на Новороссийск. Катострофа становилась неизбежной и неотвратимой!" (5-й том,стр.344).

Вся масса Кубанской армии и Донской корпус ген.Мамонтова с беженцами отходили на г.Туапсе, к Грузинской границе.

Г-жа Н.Бурова не пишет ни слова о том знаменитом ультиматуме- телеграмме 23-го февраля 1920 г., предъявленном ген.Кутеповым своему Главнокомандующему ген. Деникину. Почему? Ведь сам ген.Деникин подробно писал об этом очень важном событии. Его последствием было оставление поста ген.Деникиным.

Приведем некоторые пункты из этого письма-ультиматума... Пункт 3-й был о посадке на суда "всего Добровольческого корпуса и офицеров других армий, пожелавших присоединиться к нему". О рядовых (т.е. казаках) "других армий" ничего не сказано. Пункт 7-й: "командиру Добровольческого корпуса должны быть предоставлены диктаторские полномочия в отношении всех лиц и всякого рода военного казенного и частного имущества и всех средств, находящихся в районе Крымской-Новороссийск". Пункт 9-й: "Докладывая о вышеизложенном Вашему Превосходительству, я в полном сознании своей ответственности за жизнь и судьбу чинов вверенного мне корпуса и в полном согласии со строевыми начальниками, опирающимися на голос всего офицерства, прошу срочного ответа для внесения в войска успокоения и для принятия тех мер, которые обеспечат сохранение от распада оставшихся борцов за Родину". (Книга 5-я, стр.341). 

Только военный человек может понять, какой силы моральный удар нанес ген.Кутепов своему старому другу-начальнику ген.Деникину, который верил в своих добровольцев.

После этой телеграммы—ультиматума ген.Деникин писал: Вот и конец! Те настроения, которые сделали психологически возможным такое обращение Добровольцев к своему Главнокомандующему, предопределили ход событий, в этот день я решил бесповоротно оставить свой пост". (Кн.5, стр.340).

Г-жа Н.Бурова на стр.21 писала: "На расовете (13 марта. М.Б.) один за другим уплывали пароходы. С оружием высадились Добровольцы в Крыму. Донцы приехали безоружными". Почему? Сколько приехало одних и других - не сказано. Все указано слишком коротко и, можно сказать, не совсем точно. О том, что добровольцы были вывевены почти все - не сказано. Нет данных и о том, что большая часть донцов, бывших в Новороссийске, была брошена на берегу моря из-за недостатка пароходов. О Новоросийской катастрофе в своих книгах писал ген.Деникин - книга 5,стр.343-345. А в "Трагедии казачества" читаем: "На военном совещании, созванном ген,Деникиным 15-го марта 1920 года в Феодосии, выяснилось, что из Новороссийска было перевезено в Крым до тридцати пяти тысяч (35.000) добровольцев (на фронте на Кубани их было менее 10-ти тысяч) и около десяти тысяч (10.000) донцов". (Часть 4-я,стр.429).

Г-жа Н.Бурова не нашла нужным сообщить читателям "Первопоход-ника" о том, что по желанию ген.Деникина и при содействии английского ген.Пуль генералы Врангель и Шатилов должны были оставить Россию и из Крыма уехать в Константинополь. Вернулись они в Севастополь опять при содействии англичан.

Автор статьи писал: "Под председательством ген.Драгомирова на войсковом совете в Белой армии произошла смена командования". Это заявление не совсем точно и читателям может быть непонятно. Смена происходит тогда, когда лично присутствуют оба лица. Один свою должность сдает - другой ее принимает. В данном случае этого не было.

Для большей ясности напомним читателям, что ген.Деникин решил: настало время привести в исполнение его предварительное решение оставить свой пост. Поэтому он и обратился к ген.Драгомирову, как самому старшему генералу, о созыве Военного Совета, который и избрал на пост Главнокомандующего ген.П.Н.Врангеля. Оба генерала разъехались, не встретившись друг с другом. Ген.Деникин был в Феодосии, а ген.Врангель в это время находился в Севастополе.

В статье о переходе в наступление сказано: "25-го мая Русская Армия перешла в наступление. Корпус Кутепова, атаковал на Перекопе главные силы 13-й Сов.армии и овладел укрепленной позицией красных... Ген.Слащев бил по тылу отступления". И всё... А где же были Донцы, Кубанцы и другие войска?

В книге "Воспоминания" ген. барона Врангеля, часть 2-я. стр. 91-я, кроме вышеприведенных частей указаны следующие воинские части: 1) Сводный корпус ген.Писарева - Кубанская дивизия и 3-ья Конная (туземцы и астраханцы). 2) Донской корпус ген.Абрамова - 2-я и 3-ья дивизии и 3) Гвардейская донская бригада.

В "Разгроме Конного корпуса Жлобы" о донцах и их участии тоже ничего не сказано. У ген.Врангеля на стр.111-113 точно указано, какими силами и как ген.Врангель разбил корпус Жлобы. Первый удар им (Жлобой) был нанесен донцам... Во время хода боя ген.Врангель прислал телеграмму ген.Гусельщикову - "благодарность" и уверенность, что его полк выдержит удар, чтобы другие части (Добровольцев) успели подойти и закончить окружение Конного корпуса Жлобы.

Госпожа Н.Бурова писала: "30-го октября вся Русская Армия вышла на кораблях в открытое море... на 66-ти судах было нагружено 135 тысяч человек".

Погрузка всей армии шла в различных портах и в разное время, "корабли выходили в море на рейд. По данным ген.Врангеля "на 126-ти судах было вывезено 145.693 человека, не считая судовых команд". (Кн.2, стр.242).

Вам, Господин Редактор, за помещение моего письма в редакцию приношу мою искреннюю благодарность.

Максим Бугураев.